Статьи

Введение. В настоящее время существует не менее двухсот алгоритмов определения пола по черепу, основанных на статистическом анализе дискретных, линейных, угловых признаков и их комбинаций. И все же многие антропологи предпочитают опираться на личные визуальные наблюдения. Задачи настоящего исследования состоят в изучении возможных причин предпочтения визуального подхода, а также в анализе сравнительной эффективности визуальных и статистических оценок пола по черепу.

Материалы и методы. Исследование опирается на анализ публикаций, посвященных методам оценки пола по черепу, вышедшим за последние 70 лет. Сопоставление оценок точности проводилось при помощи непараметрических тестов с учетом различий в статистических методах, подходах к валидации результатов (без валидации, перекрестная проверка, независимое тестирование) и системах фиксации признаков (балловые признаки, краниометрия, геометрическая морфометрия).

Результаты. Общие причины недоверия к алгоритмам заключаются в завышенных ожиданиях относительно их возможностей, большей предвзятости к ошибкам, совершаемым моделями, чем совершаемым людьми, отсутствием контроля над классификацией. При этом алгоритмы, как правило, превосходят экспертов в прогнозировании целевой переменной. Средняя точность визуальных оценок пола по черепу несколько ниже оценок статистических моделей и отличается заметной вариативностью. Точность оценок опытных антропологов близка к средним показателей таковой у моделей. Однако эффективность алгоритмов заметно снижается в случае их применения к сериям, отличающихся по своему происхождению от обучающей выборки, особенно при работе с краниометрическими показателями. В значительной части исследований размер обучающих выборок недостаточен для надежной оценки эффективности моделей, а соотношение полов искажено в пользу мужских черепов, что приводит к некоторому завышению точности их определений. Эффективность моделей может также снизится из-за погрешностей при фиксации балловых признаков, причем оценка межисследовательских расхождений не позволяет определить их влияние на точность модели.

Заключение. Несмотря на обширную библиографию, сегодня по-прежнему сохраняется дефицит данных как о точности визуального подхода к оценке пола, так и о надежности моделей с заявленной высокой эффективностью. Внедрение гибких методик, позволяющих исследователям самостоятельно контролировать как отбор признаков, так и состав обучающей выборки, поможет преодолеть неприятие алгоритмов и повысить качество определений.

Введение. Оценка известных к настоящему времени данных по межгрупповой изменчивости папиллярных узоров средних фаланг пальцев рук позволяет предположить возможность использования этих признаков для дифференциации евразийских популяций.

Материал и методы. В качестве материала для исследования использованы отпечатки средних фаланг пальцев рук 1178 мужчин из 12 этно-территориальных групп России и Киргизии. В основном это архивные материалы, представленные оттисками всей ладонной поверхности кисти. Поэтому для исключения возможных ошибок при определении типов кожных узоров применена классификация, объединяющая морфологически сходные варианты.

Результаты. При сравнении долей дерматоглифических признаков в европеоидных популяциях с одной стороны, и смешанных европеоидно-монголоидных либо монголоидных с другой, выявлены статистически достоверные различия. Наличие монголоидной (или уральской) составляющей сопровождалось повышением частоты встречаемости наклонных и серповидных узоров и понижением частоты дистальных дуговых узоров.

Итоги кластерного анализа подтвердили разделение популяций в зависимости от наличия монголоидного (или уральского) компонента в их расовом составе. Внутри основных кластеров группы дифференцировались соответственно антропологическому сходству и территориальной близости.

Подобно ключевым дерматоглифическим признакам кисти комплекс кожных узоров средних фаланг пальцев характеризуется высокой чувствительностью к присутствию монголоидного (или уральского) компонента в составе европеоидных популяций. Дифференциация выборок по узорам средних фаланг во многом соответствует разделению по классическим расовым и ключевым дерматоглифическим признакам. Однако при многомерном шкалировании волго-камские группы расположились дальше от европеоидных, чем обе монголоидные выборки. Распределение долей объединённых дерматоглифических признаков в монголоидных популяциях требует уточнения с привлечением дополнительных данных и применением иного методического подхода.

Заключение. Результаты разных статистических анализов позволяют сделать вывод о возможности использования дерматоглифических признаков средних фаланг пальцев рук для дифференциации европеоидных выборок и групп с монголоидным (или уральским) компонентом. Присутствие монголоидной составляющей в группах сопровождается уменьшением сложности папиллярных узоров средних фаланг пальцев. 

Введение. Существует целый ряд генов, отдельные аллели которых или их комбинации обеспечивают склонность носителя к заболеванию. В случае диабета 2 типа, ожирения, метаболического синдрома была выдвинута гипотеза «экономного генотипа» как подобной комбинации аллелей генов, обеспечивавшей их носителям преимущества в историческом и доисторическом прошлом, но провоцирующей заболеваемость ныне. Подобный генотип должен был ранее подвергаться положительному отбору, тогда как в современном мире может играть негативную роль. Также очевидно, что выраженность «экономного генотипа», равно как и формирующие его гены и их аллели, должны зависеть от антропоэкологических условий: экологии региона проживания популяции людей и системы их хозяйствования.

Цель предлагаемого обзора – систематизация современных взглядов на проблему «экономного генотипа» с особым вниманием к эволюционным и антропоэкологическим аспектам проблемы.

Материалы и методы. Работа представляет собой обзор рецензируемой научной литературы. Мы рассматриваем основные положения гипотезы «экономного генотипа», её обоснование, доводы сторонников и критиков. Обсуждаются эволюционные, антропологические и экологические аспекты гипотезы «экономного генотипа».

Результаты. Значительное число публикаций и обобщающих работ даёт представление о распределении «экономных генотипов» в различных по происхождению и антропологической принадлежности популяциях. Однако уровни охвата материала и включения в анализ популяционных данных неравномерны. Геногеография «экономных генотипов» остаётся неравномерно и чаще всего недостаточно изученной. Актуальной задачей остаётся максимально полная и методически корректная систематизация первичных материалов о распространенности «экономных генотипов», их связи с экологическими условиями природной среды и антропогенными факторами, включая традиционные типы хозяйствования и обусловленный ими характер питания.

Заключение. Мы считаем комплексный экологический подход наиболее перспективным направлением теоретических исследований проблемы «экономных генотипов». Подход с позиций концепции формирования (конструирования) ниш снимает кажущиеся противоречия между основными гипотезами, рассмотренными в нашем обзоре – экономным генотипом, дрейфующим генотипом и экономным фенотипом.

Введение. Изучение жироотложения у детей и подростков является важной проблемой в эру глобальной эпидемии ожирения. Индекс массы тела является самым распространенным, но не единственным индексом жироотложения. Также существуют индексы на основе значений обхвата талии и обхвата бёдер. Целью данной работы является анализ возрастной изменчивости и корреляций различных антропометрических индексов и биоимпедансных оценок процента жировой массы тела у детей и подростков.

Материал и методы. Были проанализированы данные измерений детей и подростков обоего пола 7–17 лет, 1885 мальчиков и 1453 девочки, собранные в ходе поперечных комплексных антропологических обследований школьников Москвы, Архангельска и Архангельской области. Были рассчитаны индекс массы тела (ИМТ), индекс талия-бёдра (ИТБ), индекс талия – длина тела (ИТДТ), индекс бёдра – длина тела (ИБДТ). Процент жировой массы тела (%ЖМТ) был получен методом биоимпедансометрии на анализаторе АВС-01 «Медасс». Для оценки взаимосвязей между индексами и %ЖМТ был использован корреляционный анализ.

Результаты и обсуждение. В работе проведён анализ возрастной изменчивости длины и массы тела, ИМТ, обхвата талии, обхвата бёдер, ИТБ, ИТДТ, ИБДТ и %ЖМТ у детей и подростков обоего пола. Возрастные изменения %ЖМТ имеют выраженные половые различия. У девочек в пубертате происходит накопление жировой массы, в то время как у мальчиков – её снижение. МТ, ИМТ, обхват талии, бёдер, ИБДТ увеличиваются в процессе роста, ИТБ и ИТДТ уменьшаются. Для всех показателей, кроме ИТБ, у мальчиков и девочек в младших возрастных группах корреляции с %ЖМТ на высоком уровне и с возрастом снижаются, достигая средних значений, при этом наблюдались слабые корреляции ИТБ с %ЖМТ во всех исследуемых возрастах.

Заключение. На основании проведенного анализа показано, что хорошими предикторами относительной жировой массы тела являются масса тела, обхват талии, обхват бёдер, ИМТ, ИТДТ, ИБДТ, которые значимо высоко коррелируют с %ЖМТ, в то время как ИТБ коррелирует очень слабо.

Введение. В ряде работ показано, что для халхасского сельского скотоводческого населения Монголии ведущего традиционный образ жизни не характерны акселерация развития и секулярный тренд по соматическим характеристикам тела. Цель настоящего исследования: изучить морфологическую изменчивость признаков головы и лица у взрослого сельского халха-монгольского населения на фоне вариабельности этих признаков в чувашской группе и выяснить наличие акселерационных тенденции на базе измерительных признаков головы.

Материалы и методы. Материал (370 мужчин и 355 женщин 18–60 лет) получен в ходе антропоэкологических экспедиций в 1986–1990 гг. в 4 халха-монгольских сомонах. В качестве сравнительного материала использованы данные 1999 года сбора по чувашам Башкирии. Применен регрессионный анализ. Возрастная изменчивость нормированных значений кефалометрических признаков оценивалась с помощью дисперсионного анализа. Для монгольской и чувашской популяций определены коэффициенты полового диморфизма отдельных признаков лица и головы (по формуле В.Е. Дерябина), а также расстояния Махаланобиса между женскими и мужскими выборками.

Результаты и обсуждение. Для изученных характеристик (продольный и поперечный, наименьший лобный, скуловой и нижнечелюстной диаметры, высота лица, лицевой и головной указатели) у мужчин достоверных связей с возрастом не найдено. Дисперсионным анализом по нормированным значениям кефалометрических признаков различий не выявлено ни в мужской, ни в женской монгольской выборках. Рассчитанные по комплексу признаков головы и лица расстояния Махаланобиса между женской и мужской монгольскими выборками уступают соответствующим значениям для чувашской популяции.

Заключение. Сравнительные исследования возрастной динамики ряда измерительных признаков головы на протяжении приблизительно полутора поколений ХХ века у халха-монголов (адаптированной к традиционной культуре группы) и чувашей (популяции с нарушенной адаптацией в связи изменениями социально-экономических факторов среды) показали слабо выраженные морфологические изменения признаков на голове и лице в изученных группах населения. Достоверных различий в возрастном плане по комплексу признаков лица и головы в халхасских популяциях не обнаружено. В научный оборот введены данные по половому диморфизму признаков лица и головы у монголов и чувашей, причем в монгольской популяции значения показателей полового диморфизма кефалометрических признаков меньше.

Введение. Целью данной работы явилось изучение физического развития современных новорожденных сельской местности и анализ влияния на их основные антропометрические показатели таких биологических факторов, как порядковый номер беременности и родов матери, а также возраст родителей на момент рождения ребенка.

Материалы и методы. Материалы по сельским детям собраны в 2020–2022 гг. в Барановичском районе Брестской области Республики Беларусь на базе УЗ «Детская городская поликлиника» г. Барановичи. Использован метод анализа амбулаторных карт. Всего изучена 231 история новорожденных (120 мальчиков и 111 девочек). Учитывали основные антропометрические признаки детей (массу тела, длину тела, окружность головы и окружность грудной клетки), а также возраст родителей и порядковый номер беременности и родов матери. Достоверность различий оценивалась на основании t-критерия Стьюдента. Для проведения сравнительного анализа динамики во времени физического развития новорожденных использованы материалы обследований 1976–1978 гг.

Результаты. Основную массу рожениц составили женщины в возрасте 25–34 лет (66,6 %). Больше половины новорожденных родилось от повторных родов – 79,2 %. Средний возраст первородящих женщин составил 25,2±0,7 лет, повторнородящих – 30,5±0,4 лет. Установлено, что современные сельские новорожденные имели более высокие средние показатели физического развития, чем новорожденные 1976–1978 гг., кроме окружности головы. Дети от повторных родов отличались более крупными размерами, особенно мальчики, у которых разница достигала статистически значимого уровня. Выявлены слабые, но достоверные положительные корреляционные связи некоторых показателей физического развития сельских новорожденных с возрастом родителей и порядковым номером беременности и родов матери.

Заключение. Анализ изменений основных антропометрических показателей физического развития сельских новорожденных выявил превышение средних параметров массы тела, длины тела (p <0,001) и окружности грудной клетки у детей обоего пола, по сравнению с младенцами 1976–1978 гг. У мальчиков отмечены более высокие базовые антропометрические показатели, чем у девочек.

Введение. Рассматривается информативность характеристики пика ростовой активности в скрининговых обследованиях детского населения как биомаркера хронобиологического статуса популяции.

Материал и методы. К анализу привлечен значительный спектр выборок (N=37, литературные материалы), включающий разные этно-территориальные группы РФ и бывшего СССР, обследованные на широком историческом срезе второй половины ХХ — начала ХХ1 века. Проводится анализ межпопуляционной изменчивости показателя наибольшей скорости ростовых изменений среднего уровня длины тела в подростковом периоде - его абсолютной величины (см) и хронологического возраста, на который он приходится; анализируются внутригрупповые половые различия этих показателей. 

Результаты. Линии динамики приростов длины тела для урбанизированных выборок с территории СССР, равно коренного и русского населения, имеют куполообразную форму, достаточно монотонное ускорение темпов прироста вплоть до пика, далее спад. Для традиционных монгольских групп и сельских абхазов кривая динамики имеет нисходящий волнообразный характер. Гистограммы межгруппового распределения показателей возраст пика приростов ДТ у девочек и у мальчиков отличаются от нормального Гауссового распределения и тяготеют к двувершинной форме. Популяционный возраст максимального ускорения приростов ДТ у мальчиков отстает от этого показателя у девочек примерно на два с половиной года. Максимальный уровень прироста - более компактный показатель, половые различия здесь составляют в среднем 0,41 см в пользу мальчиков. Факторный анализ показал известную автономность процесса пубертатного ускорения роста у подростков мужского и женского пола — первый фактор описывает ростовую активность мальчиков, второй фактор — девочек (35% и 30% общей изменчивости показателей соответственно).

Заключение. Установлено, что характер изменчивости показателя указывает на значительную социальную/антропогенную обусловленность хронобиологического статуса популяции и независимость ростовых стратегий мужского и женского полов, что позволяет считать его достаточно надежным перспективным биомаркером в популяционных ростовых исследованиях.

Введение. Данная публикация является второй в цикле статей, посвященных описанию коллекции фотографий представителей народностей Кубанской области, в которой дана характеристика коллекции, включающей фотоизображения карачаевцев.

Материалы и методы. Основой работы послужила коллекция фотографий, собранная Е.Д. Фелицыным (1848–1903), представленная им на Антропологической выставке 1879 г. в Москве и хранящаяся в фондах НИИ и Музея антропологии имени Д.Н. Анучина МГУ имени М.В. Ломоносова.

Результаты и обсуждение. Описаны и проанализированы фотоизображения карачаевцев Баталпашинского уезда (станица Баталпашинская в настоящее время - это город Черкесск). Коллекция включает: 2 фотоизображения детей (8 лет), 4 фотоизображения мужчин (19,37, 70 и 72 года) и 1 фотоизображение женщины (57 лет). Установлено авторство изученных снимков. Все они выполнены русским фотографом, владельцем одной из самых первых фотомастерских в Тифлисе, Владимиром Баркановым (1826–1892). Дано описание одной из известных династий Карачая - князей Крымшамхаловых, представитель которой изображен на снимке изученной фотоколлекции. Представлена сводка литературных антропологических сведений о карачаевцах этого периода.

Заключение. Представленные фотоматериалы имеют научную, историческую и документальную ценность и значимость как визуальный материал, позволяющий определить аутентичность изображенной на фото личности с другими фотоматериалами и историческими сведениями, в некоторых случаях проследить ее генеалогию, а также получить новую информации о типичных реалиях отображенной эпохи, в частности, особенностей быта, костюмов, обычаев, среды обитания личностей, представленных на фотоизображениях. Изученные фотоматериалы являются дополнительным источником сведений для сравнительного антропологического, этнографического и историко-культурного анализа исторических источников по народам Северного Кавказа.

Введение. Статья рассматривает процессы манифестации и конструирования идентичности беджа в сети интернет.

Материалы и методы. Исследование проводилось с позиций междисциплинарного подхода к изучению истории, антропологии, геологии и этнографии региона Этбай в северо-восточном Судане, которое с 2018 г. ведётся Нубийской археолого-антропологической экспедицией МГУ. Авторами отмечается важность интернет-пространства как поля для манифестации идентичности не имеющих государственности народов, в том числе и для беджа. Непосредственный анализ сетевых источников предваряется рассмотрением этнографической общности беджа как таковой, исторических условий и особенностей самовосприятия её представителей. В качестве источников исследования привлекаются комментарии пользователей видеохостинга YouTube к видеороликам, посвящённым истории и культуре беджа.

Результаты и обсуждение. В результате анализа выделяются четыре основных паттерна идентичности беджа: надэтническая кооперация с «арабским миром»; ассоциация беджа с «панкушитской» общностью; и «этническая идентичность», ограниченная рамками самого сообщества беджа. Авторы приходят к выводу о том, что идентичность беджа в интернете конструируется в двух измерениях: «глобальном» - на ресурсах, целевая аудитория которых в основном представлена африканской диаспорой и «локальных» - на каналах, которые посещают в основном жители восточноафриканского региона. Выводы, сделанные в ходе интернет-исследования, сопоставляются с этнографическими материалами, собранными авторами в Этбае среди беджа бишариин, данными физической антропологии и историческими свидетельствами. Также к анализу привлекаются выдержки из интервью с господином Онуром, происходящим из племени беджа эртега (и.о. посла Судана в РФ до 2022 г.).

Заключение. В результате сопоставления всех типов данных авторы приходят к выводу о том, что идентичность беджа обладает высокой степенью лабильности. Делается предположение о том, что причины такой подвижности могут быть связаны с историческими условиями этногенеза беджа на периферии крупных цивилизаций и значительной гетерогенностью исторического населения Восточной пустыни во все рассматриваемые исторические периоды.

Введение. Нашествие гуннов в Европу, ставшее причиной Великого переселения народов, не могло не оставить значительного археологического следа. Однако в настоящее время известно лишь небольшое количество гуннских захоронений, большинство из которых были обнаружены случайно в середине 20 века, что делает каждое вновь обнаруженное захоронение уникальным, а их всестороннее изучение и публикация индивидуальных данных важным для последующих исследований.

Материалы и методы. Во время раскопок в 2021–2022 годах в некрополе Усть-Алма были обнаружены два гуннских погребения. Одно из них принадлежало молодому мужчине, второе - пожилой женщине. Хорошая сохранность обоих скелетов, в частности их черепов, позволила провести полное краниологическое исследование. Кроме того, был исследован детский гуннский череп из городища Беляус, который находится на постоянном хранении в НИИ и Музее антропологии имени Д.Н. Анучина.

Результаты. В результате проведенной работы было установлено, что у обоих индивидов из Усть-Альмы одинаковый тип деформации черепа – высокий кольцевой (по классификации Е.В. Жирова). Однако методы деформации, вероятно, отличались. Деформация черепа ребенка из Беляуса определяется как затылочная с правосторонней асимметрией затылка. Краниофенетические данные не указывают на родство индивидов, захороненных в Усть-Альминском могильнике. Краниометрические данные указывают на смешанное происхождение крымских гуннов.

Заключение. Ввиду малого числа как гуннских погребений из Усть-Альмы, так и индивидуальных данных по черепам гуннов в научной литературе, проведение статистического анализа по краниологическим данным затруднительно. В рамках типологического подхода по ряду признаков мужской череп был охарактеризован как европеоидный, а женский как монголоидный. Введенные в научный оборот новые краниологические индивидуальные данные по редким гуннским черепам позволят увеличить сравнительную базу для дальнейших исследований.

Введение. Изобразительное искусство архаической Греции и Этрурии испытывало заметное влияние Востока. Переход от архаики к классическому времени отразился на формах передачи морфологических особенностей человека в античном искусстве. Сравнительное изучение антропологических особенностей античного населения Средиземноморья по греческой вазописи и этрусской живописи архаического и классического времени стало целью нашего исследования.

Материалы и методы. Материал собран на электронных ресурсах, в онлайн коллекциях античных собраний музеев. В работе использован метод обобщённого портрета в цифровом варианте, статистика с подсчётом частот встречаемости признаков. Исследуемые признаки – развитие бороды, цвет и форма волос.

Результаты и обсуждение. На этрусских фресках архаического периода частота изображения прямых волос у женщин является максимальной (7,7 %) по всем выборкам, по разным группам вазописи она не превышает 7 %. Степень развития бороды по вазописи и этрусской живописи характеризуется сильным и очень сильным развитием признака. Большее проявление полиморфизма пигментации волос по вазописи отмечается на изображениях классического времени. Во всех группах темные волосы превалируют, седые волосы изображены только у мужских персонажей. Депигментированность волос по вазописи наблюдается на изображениях классического и позднеклассического времени и не превышает 6 % по совокупной выборке. Пигментация на этрусских фресках говорит о посветлении волос в группе в сторону красновато-рыжих оттенков, депигментированность не превышает 8 %. Особенности изображения пигментации на вазописи и фресках, несмотря на разную технику и колорит, обнаруживают общие тенденции изменчивости, характерной средиземноморским группам. Обобщённые портреты по вазописи отражают историческую трансформацию антропоэстетических представлений греков в искусстве архаического и классического времени.

Заключение. Цвет в греческой вазописи выполняет не только декоративную функцию, но и является художественным средством передачи морфологической изменчивости. Привлечение античных письменных источников об описании населения и философии цвета в античной культуре может помочь в антропологическом прочтении вазописи и дальнейшем изучении полиморфизма пигментации.

Введение. Анализируются особенности межгрупповой изменчивости краниометрических характеристик населения Средней Азии эпохи раннего железа, античности и раннего средневековья. Рассматривается положение некоторых новых краниологических материалов региона (наусы Пенджикента, Куркатские склепы) в иерархической системе среднеазиатских популяций.

Материалы и методы. Для сопоставления привлечена 61 краниологическая серия из всех историко-культурных областей Средней Азии общей численностью более 1100 единиц. Сравнение серий проведено с использованием 12 признаков лицевого скелета. На первом этапе статистической обработки выполнен канонический дискриминантный анализ. На втором координаты групп в пространстве канонических векторов использованы для получения матрицы квадратов расстояний Махаланобиса D². На финальном этапе матрица расстояний подвергнута процедуре многомерного шкалирования и иерархической кластеризации с использованием метода Уорда.

Результаты. Первые три канонических вектора отражают 53,4% межгрупповой изменчивости и дифференцируют серии по скуловому диаметру, размерам орбит, симотической высоте (в меньшей степени ширине), углам горизонтальной профилировки и выступания носа. Высота лица также вносит вклад в межгрупповую изменчивость краниологических особенностей, но не является определяющей для разграничения европеоидных типов на рассмотренном хронологическом отрезке. Величины коэффициентов корреляции между значениями канонических переменных и координатами многомерного шкалирования свидетельствуют о том, что взаиморасположение групп на графиках близко в обоих случаях. Кластеризация матрицы расстояний D² также дала сходные результаты.

Заключение. Ввиду значительной смешанности среднеазиатского населения и сложности объективной дифференциации морфологических вариантов предлагается с осторожностью оперировать терминами «восточносредиземноморский тип» и «раса Среднеазиатского междуречья». Полученные результаты в целом свидетельствуют о сложности морфологического разграничения античного и раннесредневекового оседлого населения с одной стороны и кочевых и полукочевых групп усуньского времени – с другой. В свете новых материалов подтверждается морфологическая близость раннесредневекового населения Согда (Пенджикент) и Уструшаны (дахмаки Курката).

Введение. Лобный внутренний гиперостоз (далее HFI), это патологическое состояние, характеризующееся разрастанием внутренней поверхности лобной кости. В настоящее время большинство исследователей описывают HFI как сопутствующий гормональным дисфункциям признак, который преобладает у современного населения. Также было отмечено, что лобный внутренний гиперостоз может быть ассоциирован с метаболическими нарушениями и иметь наследственный характер. Целью данной работы является оценка частоты встречаемости HFI на краниологическом материале представителей четырех адаптивных типов.

Материалы и методы. Исследовано 2211 черепов представителей четырех адаптивных типов – арктического, тропического, умеренного и континентального (59 краниологических коллекций из фондов НИИ и Музея антропологии МГУ, Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН и фондов ФИЦ ТюмНЦ СО РАН). Анализировалась общая частота встречаемости признака и с учетом степени его развития (4-х балльная оценка), проведен сравнительный межгрупповой анализ.

Результаты и обсуждение. Было обнаружено, что частота встречаемости HFI в группах представителей арктического, континентального и умеренного адаптивных типов варьирует от 2,3% до 4,3%, что значительно меньше, чем у современного населения (12-37%). У представителей тропического адаптивного типа HFI обнаружен не был. В исследованных выборках самым распространенным оказался тип А, реже был отмечен HFI тип B, а тип С зафиксирован только у одного индивидуума арктического адаптивного типа. На примере исследованных групп обсуждаются причины относительно низкого распространения HFI у представителей различных адаптивных типов.

Заключение. Учитывая одинаково низкие значения HFI в группах всех изученных адаптивных типов, относительно современных групп, можно предположить, что адаптация к условиям окружающей среды и образу жизни несет больший вклад в развитие лобного внутреннего гиперостоза, нежели сугубо климатические и географические особенности.

Введение. Трегалоза, или «грибной сахар», в последние десятилетия её всё шире используется в пищевой промышленности. Усвоение трегалозы в кишечнике возможно только после её расщепления ферментом трегалазой. Согласно современным данным, замена G→A в локусе rs2276064 гена TREH ведёт к снижению активности фермента. Цель исследования – анализ частот аллелей и генотипов TREH (rs2276064) в популяциях Южной Сибири, Казахстана, Центральной Азии и Монголии, различающихся по вкладу восточно-евразийской (монголоидной) и западно-евразийской (европеоидной) предковых компонент.

Материалы и методы. Проведено генотипирование 987 образцов ДНК представителей 17 популяций коренного населения Сибири, Казахстана и Монголии. Референтную группу составили 311 образцов этнических русских. Помимо определения частот аллелей и генотипов TREH, во всех случаях был установлен вклад восточно-евразийской («монголоидной») и западно-евразийской («европеоидной») предковых компонент ADMIXTURE в генофонды тех же популяций, изученных по панели SNP-маркеров (Illumina 750k, Illumina4M).

Результаты. Частоты ассоциированного с трегалазной недостаточностью аллеля A*TREH нарастают с запада на восток (r_sp=0,500, p<0,05). Корреляция TREH со вкладом восточно-евразийской (монголоидной) предковой компоненты выше, чем с географией: r_sp=0,613 (p=0,007), генотипа AA*TREH r_sp=0,688 (p=0,002).

Заключение. Установлено, что аллель rs2276064-А TREH распространен значительно шире, чем это можно было предположить на основании клинических исследований. По мере роста вклада предковой восточно-азиатской (монголоидной) предковой компоненты генофонда, носительство рискового аллеля A*TREH стремительно нарастает, достигая 29-30% у киргизов, хакасов, тувинцев и 39% у монголов халха. Суммарная доля носителей генотипов AG* и AA*TREH в группах восточно-азиатского (монголоидного) происхождения варьирует от 35 до 65%. Выдвинута гипотеза: высокая частота носительства генетических детерминант трегалазной энзимопатии в популяциях Сибири, Казахстана, Центральной Азии и Монголии связана с их антропологическими особенностями, лишь опосредованными географическими факторами. 

Введение. В статье представлены результаты разработки данных по кефалометрии комплексной Южно-синайской антропологической экспедиции 1979–1982 гг. Цель исследования – изучить изменчивость кефалометрических признаков у южносинайских бедуинов: выявить возможные фенотипические различия между племенами, оценить положение бедуинских племен на фоне соседних популяций по литературным данным; создать мужские обобщенные фотопортреты (ОФП) бедуинских племен.

Материал и методы. Исследованы кефалометрические данные трех племенных выборок: племен джебелия, музейна и объединенной группы «другие племена», включающей племя авлад саид. Применен дисперсионный анализ, метод многомерного шкалирования; использованы литературные данные по ближневосточным и североафриканским выборкам.

Для создания обобщенных фотопортретов с применением программы «Face-on-Face» Сыроежкина-Маурера использованы индивидуальные фотоизображения (анфас и в профиль) бедуинов племен джебелия (N=21), авлад саид (N=21) и музейна (N=19, только анфас).

Результаты. Выявлены статистически достоверные различия между племенными выборками бедуинов (по признакам наименьший лобный и нижнечелюстной диаметр, лицевой указатель, высота нижнего сегмента лица и окружность головы). Получены обобщенные анфасные и профильные фотопортреты мужчин-бедуинов племен авлад саид и джебелия, анфасные портреты представителей племени музейна. Результаты биометрического анализа по широтным характеристикам лица отчасти совпадают с анализом визуальной информации по обобщенным фотопортретам. По измерительным данным лица и головы выявлено, что бедуинские племена образуют компактный кластер, отличающийся от соседних популяций.

Заключение. В мужской части южно-синайской бедуинской выборки по ряду кефалометрических признаков достоверные межплеменные различия выявлены как статистическими методами, так и визуально по анфасным и профильным обобщенным фотопортретам. Показано также, что эндогамные племена бедуинов Юга Синайского полуострова при наличии достоверных фенотипических различий между собой, по комбинации кефалометрических признаков имеют очень близкие показатели, существенно отличаясь от других арабских и африканских популяций. Южно-синайские бедуины формируют некую уникальную общность, своеобразие которой, вероятно, сложилось под воздействием ряда социально-исторических и экологических факторов.