Введение. Групповое содержание обезьян в лабораторных условиях позволяет проследить широкий спектр поведения, соответствующий их естественному репертуару. Изучение поведения обезьян, объединенных в новую социальную группу в раннем возрасте, представляет интерес для понимания социальной организации детей дошкольного возраста, а также для антропологии в целом. Цель работы заключалась в выявлении индивидуальных и половых различий в поведенческой активности неродственных подростков макак резусов (Macaca mulatta), объединенных в группу в новых условиях лабораторного содержания.
Материалы и методы. Проводили фокальные наблюдения за поведением макак в течение первых двух месяцев их пребывания в лаборатории с последующим анализом индивидуальных и половых различий в проявлении двигательной, исследовательской и социальной активности.
Результаты. Выявлены индивидуальные особенности макак по каждому виду поведенческой активности, при этом группа оказалась наиболее разнородной по степени выраженности исследовательского поведения. Показано, что исследовательская активность самок была достоверно более выражена, чем у самцов, а социальная активность преобладала у самцов за счет большего количества дружелюбных реакций. Половых различий в проявлении агрессии не обнаружено, однако самцы в одинаковой мере проявляли агрессию и подвергались агрессивным нападкам, тогда как самки достоверно чаще подвергались агрессии, чем проявляли ее сами. У большинства макак преобладали дружелюбные реакции, в сравнении с агрессивными, за исключением двух особей, у которых частота проявления этих видов активности не различалась. Половых различий по количеству локомоторных реакций не выявлено.
Введение. Формирование генофонда современных хакасов происходило при взаимодействии различных групп древнего населения Минусинской котловины. Настоящая статья посвящена межгрупповому анализу краниологических серий, представляющих различные хакасские субэтносы.
Материалы и методы. По данным о неметрических признаках на черепе были изучены качинцы, койбалы, сагайцы и бельтыры в сравнении с другими популяциями Южной и Западной Сибири: шорцами, тувинцами, теленгитами, селькупами, хантами и манси. Анализ биологического разнообразия популяций производился с помощью средней меры дивергенции Смита и последующего многомерного шкалирования и кластерного анализа.
Результаты. Наиболее удаленными от остальных хакасских субэтносов оказались качинцы, вошедшие в одну с теленгитами и тувинцами. Койбалы и бельтыры расположились довольно близко к шорцам. Сагайцы заняли обособленное положение в хакасском кластере, что связано, по-видимому, с большей долей европеоидной примеси у сагайцев по сравнению с другими хакасскими группами. Сравнение тотальной популяции хакасов с остальными группами выявило их связь с тюркоязычными этносами Южной Сибири: шорцами, теленгитами и тувинцами.
Обсуждение.
Характер фенетической дифференциации хакасских субэтносов связан, по-видимому, со сложной историей их формирования. Положение качинцев вне хакасского кластера по неметрическим признакам указывает на отличительные особенности их фенофонда, что подтверждается молекулярно-генетическими данными. Близость обобщенного фенофонда хакасов к тувинцам и теленгитам может являться следствием как генетических связей между народами Южной Сибири, так и общности их этногенеза. Сходство между объединенной группой хакасов и шорцами обусловлено, по-видимому, участием общих генетических компонентов в формировании генофондов этих народов, что также согласуется с молекулярно-генетическими данными.
Введение. Впервые изучен Y-генофонд южных родовых групп соян и чооду Республики Тува в сравнении с родовыми группами кыргыс (юго-восток Тувы) и ооржак (запад Тувы) и в общем контексте генофондов коренных народов Южной Сибири. Цель исследования: определить генетический статус родовых групп соян, чооду в рамках генетического ландшафта коренного населения Южной Сибири.
Материалы и методы. В анализ включены биообразцы (суммарно N=150) представителей родовых групп ооржак (N=42), соян (N=29), кыргыс (N=46) и чооду (N=33). Генотипирование проведено по 60 SNP-маркерам Y-хромосомы, характерных для народонаселения Северной Евразии. По совокупности частот всех Y-гаплогрупп рассчитаны генетические расстояния между родами тувинцев и народонаселением Южной Сибири, проведен многомерный статистический анализ и построены карты генетических расстояний, отражающие положение изученных тувинских родовых групп в генетическом пространстве Южной Сибири.
Результаты. В генофондах исследованных родовых групп выявлено 27 ветвей 7 крупных гаплогрупп (C2, J2, N1, O, Q, R1a, R1b) Y-хромосомы. Основу генофондов чооду, ооржак, соян составили «северо-евразийские» гаплогруппы (N1, Q). В генофонде кыргыс преобладают «восточно-евразийские» гаплогруппы С2 и О. «Западно-евразийские» гаплогруппы (в основном R1a1a-Z93) составляют менее четверти генофонда всех четырех исследованных родов и не имеют четкого географического тренда. В генетическом пространстве популяций Южной Сибири соян, чооду и кыргыс вошли вместе с другими родовыми группами тувинцев в тувинско-тофаларский кластер. Выявленные три крупных кластера - тувинско-тофаларский, алтайский, хакасский - указывают на три источника генофонда коренного народонаселения Южной Сибири. Карты генетических расстояний от родовых групп тувинцев до популяций Южной Сибири демонстрируют большее сходство соян и чооду с остальными тувинскими родовыми группами, чем с другими популяциями Южной Сибири. Но карта генетических расстояний от кыргыс выявляет иной паттерн: ареал генетически сходных популяций более обширен, охватывая южную и юго-восточную Туву, Монголию, западную Бурятию.
Введение. Рядом исследований была показана связь работы генов, регулирующих действие разобщающих белков человека (UCP), с климатическими факторами. Однако внутри- и межпопуляционное разнообразие распределения аллельных частот и генотипов UCP1 и UCP3 на территории России изучено недостаточно. Цель работы – на материале населения северо-восточной территории России исследовать внутри- и межэтническую вариабельность генетических детерминант активности разобщающих белков UCP1 и UCP3 и оценить связь распределения генных частот с климатическими характеристиками локализации популяций.
Материалы и методы. Проведено генотипирование образцов биоматериалов 1698 индивидов, представляющих 22 группы населения Европейской России, Сибири и Дальнего Востока РФ. Собрана информация о комплексе географических и климатических (за период с 1940 по 2023 год) характеристик мест сбора образцов.
Результаты и обсуждение. Распределение вариантов генетических детерминант активности разобщающих белков UCP1, UCP3 проявляет связь с суровостью природных условий. Построены три регрессионных модели, где зависимыми переменными являлись частоты аллелей, а предикторами - климатические характеристики. Модели статистически значимы (p<0,05 во всех случаях) и объясняют 39%, 36% и 64% изменчивости частот аллелей UCP1 (rs6536991, rs1800592) и UCP3 (rs1800849) соответственно. Это подтверждает адаптивность генов UCP в коренном населении Северной Евразии.
Введение. Настоящая работа посвящена исследованию и оценке степени сопоставимости значений ряда кефалометрических признаков человека, полученных двумя способами: путем прямых измерений испытуемых и измерением их анфасных фотоизображений. По мере усиления тенденций к переходу от получения количественных характеристик путём непосредственного измерения лица по классической антропометрической программе к извлечению аналогичной информации с оцифрованных фотоизображений, вопрос о сходимости/сопоставимости материалов прямых измерений с фотограмметрическими данными становится все более актуальным и требует методической проработки.
Материалы и методы.
Материалом для исследования послужили кефалометрические данные и антропологические фотоснимки чувашей Чувашской республики, обследованных в ходе экспедиции 2002 года под руководством В.А. Бацевича. Объём выборки составил 72 человека: 35 женщин и 37 мужчин. Перед статистическим анализом мужская и женская часть выборки были поделены на две возрастные группы с целью учёта возможного влияния возрастных изменений. Статистический анализ проводился в пакете программ SPSS с применением метода альфы Кронбаха.
Результаты. В работе впервые выявлены половые различия по ряду антропометрических показателей, демонстрирующих высокую сходимость (при использовании двух методов измерений лица). У мужчин лучше соотносятся между собой широтные размеры, тогда как у женщин высотные. Получаемые значения при этом, в целом, сопоставимы с точки зрения надежности и согласованности.
Введение. Ассоциации полового соматического диморфизма (ПД) со степенью урбанизации (численностью населения) и географической широтой места жительства рассматриваются на материалах обследования детского населения России в возрасте второго детства и подростковом.
Материал и методы. К исследованию привлечен спектр этнотерриториальных выборок детей и подростков (N=291) территории России и сопредельных стран, обследованных на широком историческом интервале 1930-е–2010-е гг. Для оценки направления и уровня ассоциаций полового диморфизма антропометрических показателей и экологических факторов использовался классический корреляционный анализ для попарных сочетаний признаков в возрастных группах 9-летних детей и 13-летних подростков. Для количественной оценки величины полового диморфизма использована дивергенция Кульбака, аналог расстояния Махаланобиса.
Результаты. Для всего массива данных выявлены достоверные корреляции полового диморфизма по длине тела с обоими экологическими факторами для 13-летних подростков и полового диморфизма по массе тела для 9-летних детей только с численностью населения. Для более однородного массива данных (только славянские группы, обследованные в 1960-х–1970-х гг.) достоверные связи с широтой для ПД по длине тела 13-летних детей фиксируются только при численностях населения места жительства до 500 тыс. чел., достоверные связи с ПД по массе тела для 9-летних детей – только для городов-миллионников. Одновременно достоверные связи с численностью населения выявлены для ПД по длине тела в 13 лет только в более южных диапазонах географической широты (37–50 градусов), для ПД по массе тела в 9 лет – в более высоких диапазонах широт (50 градусов и выше).
Ключевые слова:
антропологическая изменчивость; половой соматический диморфизм; степень урбанизации и географическая широта места жительства; второе детство; подростковый возраст; уровень антропоэкологических связей
Введение. Одним из актуальных направлений исследований в связи с задачами биологической антропологии является апробация и внедрение новых методов антропометрии и оценки состава тела. В практике антропометрии для обеспечения надлежащего качества измерений и сопоставимости данных принято использовать стандартизованное антропометрическое оборудование. В последние годы в качестве возможной альтернативы механическим антропометрам рассматриваются лазерные дальномеры. Одним из таких инструментов является антропометр КАФА-Лазер (КАФА, Россия). Цель исследования – апробация антропометра КАФА-Лазер, характеристика точности и воспроизводимости результатов измерений высоты антропометрических точек.
Материалы и методы. С использованием антропометров GPM (DKSH, Швейцария) и КАФА-Лазер у 10 лиц мужского пола в возрасте от 18 до 47 лет проводились парные измерения высоты над полом 9 антропометрических точек. Измерения проводили три исследователя с разным опытом измерений последовательно по три раза. Точность измерений антропометром КАФА-Лазер оценивали путём сравнения с результатами измерений антропометром GPM. Межгрупповые различия оценивали на основе критерия знаковых рангов Вилкоксона при пороговом уровне значимости P=0,05. Оценивали технические ошибки измерений и коэффициенты надёжности.
Результаты и обсуждение. Разность значений высоты антропометрических точек при измерениях антропометрами КАФА-Лазер и GPM существенно зависела от квалификации измерителей и была минимальной (+0,0-0,5 см) для исследователя 1 – более опытного пользователя антропометра КАФА-Лазер (значимые различия для 7 из 9 точек отсутствовали). Средние значения стандартного отклонения для исследователя 1 были ниже, чем для исследователей 2 и 3, и соответствовали данным традиционной антропометрии. При измерениях антропометром GPM наблюдались, в среднем, более низкие индивидуальные, межиндивидуальные и суммарные технические ошибки. Измерения верхушечной точки указанными антропометрами характеризовались низкими значениями технических ошибок измерений и высокими значениями суммарного коэффициента надёжности (0,94 и 0,95 соответственно), а для остальных точек – варьировали в широких пределах, что указывает на актуальность реализации мер объективного контроля качества при освоении методики антропометрических измерений.
Введение. Проблема адаптации человека к современным реалиям, в том числе жизни в городах, смене традиционной диеты, существенного снижения физической нагрузки на организм в повседневной жизни становится все более актуальной во всем мире. В этом ключе специалисты разных областей науки уделяют внимание изучению общих секулярных трендов и более детальному анализу отдельных составляющих этого явления, в том числе составу тела и других соматических характеристик конкретных социальных и/или половозрастных групп населения. Особый интерес приобретают данные о городском населении, недавно мигрировавшем из сельской местности на фоне значительных социо-экономических трансформаций в странах Глобального Юга, а также сопоставление данных из разных регионов мира для выявления общих и популяционно-специфических показателей адаптации.
Материалы и методы. В работе представлены данные по студентам из трех популяций (684 чел., из них 343 мужчины и 341 женщина): танзанийская (выходцы из народов банту из г. Додома), русская (жителями г. Тулы) и бурятская (жителями г. Улан-Удэ). Возрастной диапазон находится в пределах от 17 до 30 лет, средний возраст составил 21,28±2,75 г. Проведены измерения ряда антропометрических характеристик и компонентного состава тела.
Результаты. Наши данные указывают на наличие полового диморфизма в каждой из изученных популяций по комплексу морфологических характеристик и составу тела. Обращает на себя внимание тот факт, что у русских студентов (европеоиды) половой диморфизм был более выражен по сравнению с танзанийцами (негроиды) и бурятами (монголоиды).
Введение. В статье представлены предварительные результаты антропологической экспедиции в г. Барнаул Алтайского края (Сибирский федеральный округ), проведенной в сентябре 2023 года с целью изучения в этом регионе долговременных (за последние 70 лет) изменений показателей телосложения у современной молодёжи. Одной из основных практических задач исследования была разработка актуальных стандартов (нормативных таблиц) для оценки физического развития студенческой молодёжи Алтайского края.
Материалы и методы. Для исследования использованы антропометрические данные 295 юношей и девушек в возрасте от 17 до 23 лет, преимущественно (более 92%) русских по национальности, обследованных по комплексной программе, включающей измерение тотальных размеров тела, диаметров плеч и таза, обхватов туловища и конечностей, толщины пяти жировых складок, а также определение силы сжатия правой кисти.
Результаты. Длина тела современных молодых мужчин, родившихся в г. Барнауле в 2000-2006 гг. (2023 г. обследования), на 10,5 см выше, чем у мужчин, родившихся здесь же в 1930-39-х гг.; величина приростов составляет около 1,5 см за декаду. Межгрупповой анализ длины тела в женских выборках г. Барнаула показал увеличение длины тела у современных женщин на 5 см по сравнению с когортой родившихся в 1940-49 гг. (приросты около 0,8 см за десятилетие). Многолетние изменения показателей телосложения в г. Барнауле Алтайского края сопоставимы с общероссийскими тенденциями секулярного тренда и согласуются с гипотезой о ведущем влиянии социально-экономических факторов на эпохальные процессы трансформации телосложения детей, подростков и молодёжи.
Введение. Цель исследования – охарактеризовать в сравнительном аспекте показатели жироотложения и состава тела в группах городских детей и подростков Республики Монголия, проживающих в различных социально-бытовых условиях.
Материалы и методы. Материалом для настоящей работы послужили результаты комплексного обследования 5612 монгольских детей и подростков 9-17 лет (родившихся и постоянно проживающих в г. Улан-Батор). В соответствии с целями исследования были проанализированы обхватные размеры, толщина жировых складок, а также компоненты массы тела, оцененные методом биоимпедансометрии.
Результаты. Базируясь на полученных статистических параметрах изученных признаков, а также на результатах их сравнения у исследованных групп, можно заключить, что величина большинства рассматриваемых показателей у проживающих в квартирах детей и подростков выше, чем у их ровесников, проживающих в юртах.
Обсуждение. Увеличение массы тела у мальчиков первой группы, зафиксированное по итогам нашей предыдущей работы, связано с увеличением активной клеточной массы (и, как следствие, тощей массы тела). В меньшей степени, судя по анализу имеющихся различий, на ее величину влияет жировой компонент. С учетом того, что показатели жироотложения на фоне обхватных размеров демонстрируют небольшое количество достоверных различий, можно также заключить, что полученная для последних картина изменчивости ассоциирована в большей степени с развитием мышечной составляющей. Аналогичные закономерности констатированы и для девочек, однако они менее выражены и также соответствуют полученным ранее результатам.
Введение. Работа посвящена незаурядному человеку - скульптору и художнику Ивану Илларионовичу Севрюгину (1839-?), его вкладу в организацию, проведение и скульптурное воплощение Антропологической выставки 1879 года, ставшей отправной точкой в становлении антропологии как точной и естественно-исторической науки и основой для создания кафедры и Музея антропологии.
Материалы и методы. Источником работы послужили печатные труды второй половины
XIX века, издаваемые Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ), при изучении которых были использованы историко-типологический и историко-описательный методы. Основное внимание было уделено анализу материалов и документов, связанных с подготовкой и проведением в Москве в 1879 г. Первой Антропологической выставки. Изучались также архивные
документы НИИ И Музея антропологии и литературные источники.
Результаты и обсуждение. В работе рассматривается творческий путь скульптора и
художника И.И. Севрюгина. Будучи выходцем из небогатой семьи цеховых ремесленников Иван
Илларионович получил великолепное образование в Московском училище живописи и ваяния. Учился у профессора Н.А. Рамазанова. Во время учебы неоднократно удостаивался наград за свои работы и по окончании получил звание художника третьей степени. Наряду с известными скульпторами и художниками принял участие в изготовлении коллекций манекенов для Этнографической выставки 1867 г. Наиболее значимой вершиной его деятельности стала Первая антропологическая выставка 1879 г. Разработка модели выставки, ее скульптурное воплощение, сбор и подготовка экспонатов (курганы, могильники, маски, бюсты др.), поездка в Париж и многое другое - все это демонстрирует его нам как невероятно талантливого человека, владеющего разнообразными техниками художественных и скульптурных работ, обладающего огромным трудолюбием и заслужившего самую высокую оценку специалистов.
Заключение. Анализ архивных и литературных источников показал, что И.И. Севрюгин, будучи талантливым художником и великолепным скульптором, обладающим колоссальной работоспособностью, приняв активное участие в подготовке Антропологической выставки 1879 г., способствовал решению одной из ее главных задач - популяризации антропологии в России. Благодаря своей одаренности он сумел выразить научные представление в художественной форме. Его произведения, выставленные в экспозиционных залах Выставки, наглядно показывали широкой публике единство биологического и социального в природе человека. Коллекции, созданные И.И. Севрюгиным, легли в основу скульптурного фонда фотоиллюстративного отдела Музея антропологии МГУ. @ 2024. This work is licensed under a CC BY 4.0 license
Ключевые слова:
историческая антропология; музееведение; история антропологии в Московском университете; Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии; Первая Антропологическая выставка; манекены; бюсты; маски
Введение. Статья продолжает цикл работ по историко-археологической характеристике остеологических коллекций из фондов НИИ и Музея антропологии МГУ имени М.В.Ломоносова. Целью данной работы является создание информационной базы для палеоантропологов, изучающих коллекции из могильников черняховской археологической культуры III – начала V в. н.э.
Материалы и методы. Даётся общая характеристика коллекций из могильников черняховской культуры, хранящихся в фондах Музея антропологии МГУ. Рассмотренные материалы были обнаружены в ходе раскопок советских археологов 1950х–1960х годов (Э.А. Сымонович, Г.Б. Фёдоров) на территории современных Украины и Молдавии. В работе использованы все доступные публикации авторов раскопок, последующие сводные и аналитические исследования.
Результаты. Представлена информация по могильникам черняховкой культуры Журавка, Черняхов, Малаешты. Дана географическая характеристика мест расположения памятников, история их исследования, основная информация об археологическом контексте для представленных антропологических материалов из указанных некрополей. Показаны наиболее общие, стандартные черты погребального обряда и указаны погребения, имеющие необычные, выпадающие из общих рамок, черты. Выявлен ряд захоронений, которые в материалах учета отмечены как относящиеся к черняховской культуре, но, на самом деле, с ней не связанные.
Введение.
Столетнее развитие физической антропологии в Китае можно разделить на три периода: 1) период зарождения с конца XIX века по 1949 год до основания Нового Китая, когда антропология была импортирована с Запада и постепенно локализована; 2) период нестабильного развития с 1949 по 1976 год после основания Нового Китая, который был отмечен серьезной перестройкой структуры дисциплины, эпохой китайско-советской дружбы, а затем десятилетним периодом потрясений во время Культурной революции; 3) период быстрого развития после реформ и открытости в конце 1970-х годов.
Материалы и методы. Изучив литературу и фотографические материалы, автор представляет историю взаимоотношений и обмена профессиональным опытом в области антропологии между Китаем и Россией за последнее столетие.
Результаты.
До основания Нового Китая представителем в научном обмене в области антропологических исследований между Китаем и Советским Союзом с российской стороны был С.М. Широкогоров, а после основания Нового Китая – Н.Н. Чебоксаров. В это же время Китай перенял у Советского Союза опыт формирования профессиональных журналов, перевода и публикации монографий, а также отправки иностранных студентов (Дун Тичэнь и Цуй Чэнъяо) в Советский Союз для обучения.
Введение. Этрусско-италийское изобразительное искусство испытывало заметное художественное влияние Греции. Иконографические типы головы и лица передавались как через импорт готовой греческой продукции, так и через циркуляцию матриц и самих художников, что затрудняет хронологию и типологию памятников. П.Й. Риис предлагает систематизацию «эволюции» стилей этрусской терракоты через построение хронологических рядов от ранней архаики до поздней классики [Riis, 1981]. Целью работы стало изучение концепции П.Й. Рииса об иконографии в этрусской коропластике и составление генерализованных морфологических характеристик локальных типов (региональных стилей).
Материалы и методы. Использовались иллюстрированные хронологические таблицы из работы П.Й. Рииса и метод обобщённого портрета в цифровом варианте.
Результаты и обсуждение. П.Й. Риис рассмотрел 352 типа изображений, их археологический контекст географически приурочен к Северной Этрурии (Клузиум), Центральной (Вульчи, Вольсинии), Южной (Цере, Вейи, Фалерии, Лациум) и этрусской Кампании (Капуа). Самое раннее производство этрусской терракоты было сосредоточено в Кампании, Южной и Северной Этрурии, первый эллинизированный стиль терракоты распространился из этрусской Капании в Южную Этрурию. На итоговых обобщённых портретах по объединённым выборкам архаики отмечается отсутствие существенных половых различий. В обобщённом женском портрете по всем выборкам периода архаики визуально отмечается вклад морфологических элементов типов Южной и Центральной Этрурии. Наибольший вклад в морфологию лица на обобщённом женском портрете по всем выборкам периода классики внесла Центральная Этрурия и Капуя, Полученные обобщённые портреты по регионам свидетельствуют о неоднородности иконографии лица в архаическом и классическом искусстве Центральной Италии и визуализируют выводы П.Й. Рииса о развитии нескольких локальных традиций изобразительного стиля.
Заключение. Классификация П.Й. Рииса построена таким образом, что она предполагает дальнейшую её комплектацию новыми археологическими находками, поэтому её можно рассматривать как своего рода попытку создания «наглядной» истории этрусского портрета, по крайней мере, её части.
Введение. Основная цель исследования – разработка серии регрессионных уравнений для оценки возраста детей 0–12 лет по диафизарным длинам костей конечностей. Попутно решаются задачи сопоставления результатов использования обратной и классической калибровочной моделей определения возраста, а также оценки пригодности ранее предложенных регрессионных формул применительно к анализируемым материалам.
Материалы и методы. Рассматривается выборка (128 детских скелетов) из раскопок протогородского центра эпохи бронзы Гонур-депе. Уравнения линейной регрессии рассчитывались для шести костей, как в совокупной выборке, так и в подвыборках детей младше и старше 2 лет. Качество регрессии оценивалось по коэффициенту детерминации и уровню достоверности по F-критерию. Регрессионные остатки проверялись на нормальность распределения, автокорреляцию, гомоскедастичность и соответствие нулевому математическому ожиданию. Сравнение параметров обратной и классической калибровочных моделей проведено с использованием двухвыборочного t-критерия. Для оценки применимости других регрессионных формул к исследуемой выборке использовались показатели средняя величина абсолютных значений остатков (MAR) и средняя величина остатков (MR).
Результаты. Полученные регрессионные модели, судя по величинам R2 и F-критерия, обладают высоким качеством. Согласно угловым коэффициентам, наиболее быстрый рост в совокупной выборке и двух подвыборках наблюдается для костей верхней конечности. Кости нижней конечности характеризуются более низкими темпами роста. В отличие от уравнений обратной калибровки, для классической модели, судя по величинам стандартных ошибок, лучшие результаты дают кости верхней, а не нижней конечности. Сравнение данных для бедренной кости показало одинаковую эффективность обеих моделей. Сопоставление регрессионных остатков, в случае всех формул кроме предложенных в работе, а также уравнений классической калибровки, демонстрирует несоответствие нулевому математическому ожиданию применительно к исследованному материалу.
